Продолжение книги В.К. Воробьева «Страницы истории Майнского района Ульяновской области». 2011 г.

История населённых пунктов Майнского района насыщена народными легендами и преданиями. Одни из них по-своему, без ссылок на какие-либо документы, объясняют время и обстоятельства возникновения сёл и деревень и происхождение их названий, другие так же по-своему трактуют те или иные исторические события и личности. Передаваясь из одного поколения другому, они в духе народного самосознания выражают думы и надежды, жизненные интересы простых людей. Подтверждённые документально, такие легенды по праву становятся дополнительными фольклорными источниками истории сёл. В других случаях к ним и относиться нужно как к легендам, произведениям устного народного творчества.

Например, нашёл своё отражение в фольклоре такой исторический факт, как строительство Карсунско-Симбирской пограничной линии в 1647-1654 годах. Известный краевед Н.А. Кузминский в начале 1950-х годов, работая учителем Майнской средней школы, записал бытовавшую в Ульяновской области красивую легенду «Богатырёва борозда».

Речь в ней идёт о том, как русский былинный богатырь Илья Муромец помог многострадальному населению Симбирского края освободиться от набегов степных соседей-кочевников. Он смастерил огромную дубовую соху, впряг в неё своего верного боевого коня и, поднатужившись, провел между Волгой и Сурой борозду - границу. Была она настолько глубокой, широкой и неприступной, что теперь кочевники-степняки не осмеливались перебираться через неё на русские земли, а вскоре и совсем забыли про свои набеги в наш край. В память о таком чудесном избавлении от большой беды благодарный народ любовно назвал борозду-границу Богатырёвой (подробнее с содержанием легенды «Богатырёва борозда» можно ознакомиться во второй части книги Н.А. Кузминского «Для тех, кто ищет», вышедшей в свет в 1951 году в Ульяновском книжном издательстве, страницы 59-73).

Священник церкви святого Николая и Покрова пресвятой богородицы села Большое Жеребятниково М. Багрянский в кратком историческом очерке «Село Аксаково», опубликованном в 19-м номере газеты «Симбирские епархиальные ведомости» за 1897 год, воспроизводит содержание местного предания о владельцах села Аксакова из рода Аксаковых. Он пишет, что после отмены крепостного права титулярный советник Н.А. Аксаков, племянник писателя С.Т. Аксакова, «получил по выкупным свидетельствам много денег, отдался страсти к причудливым каменным постройкам в своей усадьбе, израсходовал все свои деньги и вследствие того впал в долги». В своих архитектурных увлечениях владелец имения преуспел. Как пишет один из краеведов, «он возвёл огромные каменные постройки, …проявив в этом деле изобретательность и оригинальность… Соседи приезжали полюбоваться и подивиться постройкам… На фоне окаймлявшего с трёх сторон густого леса, за пышно раскинувшимся садом, имение казалось каким-то полуфеодальным замком».

В результате торгов здешнее имение досталось «госпоже Гречкиной», «жене поручика» В.Н. Руммель, купцу К.Ф. Рыликову, крестьянам Г. Денисову и Н. Сомову, а его бывший хозяин Н.А. Аксаков (последний из рода Аксаковых) «скоропостижно скончался» (по сведениям П.Л. Мартынова).

Сведения легенды о том, что племянник писателя выстроил «причудливые каменные постройки в своей усадьбе», действительно имели место. Более того, сохранились уникальные фотографии имения «Аксаково», датируемые августом 1913 года, подтверждающие этот факт.

При знакомстве с легендой может сложиться впечатление, что устроитель имения «скоропостижно скончался» вскоре после отмены крепостного права. Но это не так. В сохранившейся «Церковно-приходской летописи Троицкой церкви села Аксакова» имеются несколько записей о нём. Так, запись за 1871 год сообщает, что «помещиком Николаем Аркадьевым Аксаковым и матерью его Анной Степановной Аксаковой пожертвовано 420 рублей» на строительство новой церковной ограды и перекрытие сельского храма «вместо дерева железом». Другая запись, относящаяся к 1884 году, говорит о том, что Н.А. Аксаков был избран председателем попечительства по строительству новой церкви в селе Аксаково.

Верно предание и в том отношении, что большая часть здешнего имения Н.А. Аксакова в 1886 году досталась новой владелице - «вдове дворянке Екатерине Ивановне Гречкиной» (её наследник А.Я. Гречкин в 1903 году «распродал имение по частям»).

Ещё один исторический факт. Как известно, осенью 1774 года по Московскому тракту через сёла Юшанское, Уржумское и Тагай под сильной охраной в железной клетке провезли по пути в Москву на казнь вождя восставшего народа Е.И. Пугачёва. В связи с этим в Тагае родилась, распространилась на всю Симбирскую губернию и дошла до нашего времени одна необычная легенда. Суть её состоит в том, что в Тагайской пересыльной тюрьме Пугачёва поместили на ночлег, во время которого тайно, опоив охрану, заменили другим человеком, его сторонником, очень похожим на него, а сам он, отсидевшись в схроне, бежал и скрылся.

Легенда также гласит, что отряд, конвоировавший арестанта, в пути сопровождали толпы простых мужиков, а между Тагаем и Прислонихой Емельян будто бы сказал мужикам: «Смотрите, какой лес вокруг и колья в нём хорошие, освободите меня». Но толпа почему-то не решилась на освобождение своего защитника и кумира.

Легенда эта о Пугачёве, как и многие другие, сложенные о нём в Симбирском крае, красивая, имеет право на жизнь, но доказательств в её пользу нет никаких.

В нескольких километрах на северо-запад от села Подлесное, на краю Городоковского оврага, сохранились остатки городища, редчайшего памятника предположительно периода Казанского ханства. Оно, по словам П.Л. Мартынова, представляло собой форму квадрата, все стороны которого равнялись «приблизительно по 15 сажен», огороженного валом «вышиною сажени в две» и рвом «глубиною более 4-х сажен, шириною до двух сажен, очень крутым».

Посетивший городок в 1860 году член Симбирского губернского статистического комитета, писатель В.П. Юрлов нашёл в нём развалины ворот из кирпича, облицованного зелёными, желтыми и красными изразцами в восточном стиле, черепки глиняной посуды и татарскую серебряную монету 15-го века.

По народному преданию, в городке жили когда-то «разбойники из нехристей, которым помогает нечистая сила», поэтому местные крестьяне «боятся близко подходить к нему; по их уверению, в городке нет возможности стрелять: как ни заряжай ружьё, оно ни за что не выстрелит». П.Л. Мартынов объяснял это тем, что «в городок действительно очень трудно попасть», в него нет ни входа, ни выхода. Он же считал: предание о том, что этот городок был остатками «разбойничьего становища, вряд ли основательно, потому что разбойники, как известно, селились исключительно близ реки Волги».

Сейчас, наверное, уже не установить, кто, когда и для чего построил тот городок, кто в нём жил и чем занимался. Легенда есть легенда. Что-то определённое, может быть, скажут археологи-знатоки строительства древних земляных сооружений, побывав на месте.

П.Л. Мартынов в книге «Тагай, упразднённый город Симбирского уезда» (стр. 3-4, примечание) высказал предположение, что в Подлесненском городке «имел пребывание хан Тагай Бездежский» (предполагаемый основатель села Тагай) и «равным образом, существует предание, что на месте самого Тагая было, в старину, мордовское селение».

По-видимому, данное предание П.Л. Мартынов заимствовал из «Сборника исторических и статистических материалов Симбирской губернии» (вышел в 1868 году в Симбирске, страница 74), в котором говорится, что в Тагае «и до 1648 года» (до времени его основания) «было… мордовское поселение», а «самоё название Тагай мордовское». Вполне возможно, что версия о древнем мордовском селении оба издания связывают с остатками древнего городища у села Подлесное. Если это действительно так, то выходит, что селу Тагаю, возникшему как мордовское поселение, было бы сейчас «от роду» около 650 лет и он стал бы одним из старейших сёл в Ульяновской области. Но, как ни привлекательно для нас такое предположение, оно нуждается в документальном подтверждении.

Сохранились в поколениях наших земляков предания о возникновении и других сёл района. Так, царь Иван Грозный сослал сюда, на место нынешнего села Анненково Лесное, а тогда - в лесной болотистый район с проезжей дорогой, под надзор преданных ему монахов, башкирского военачальника Аника. Со временем известный ссыльный принял православную веру, стал Анненковым и его даже назначили старшим военного поста с правом набирать служилых людей из марийцев и башкир, татар и мордвы, живших в русских селениях центральных регионов России. Соответствуют ли сведения этого предания действительности и был ли такой военачальник у башкир - неизвестно. Согласно другому преданию, село Абрамовку заселили служилые люди и оно было названо по имени старшего из них - Абрамко. Село Поповку, по преданию, основали также солдаты. Называются их имена: Ефимка Короткой, Ванька Долблёной, Трошка Манинькой, Железнов и Маслов, которым царь Алексей Михайлович пожаловал эту местность за ратную службу. В двух последних преданиях безусловно верно то, что и Абрамовку, и Поповку действительно основали солдаты «выборного генерала Аггея Шепелёва полка», а было это после разгрома разинцев под Симбирском.

В самом конце 19 века П.Л. Мартынов записал и опубликовал в книге «Селения Симбирского уезда» (Симбирск, 1904) легенду о возникновении деревни Чирикеево. «По рассказам старожилов, - пишет он, - казна перевела из татарского села Старых Чукал, ныне Буинского уезда, трёх чувашей с их семьями и водворила их на то место, где теперь стоит деревня Чирикеево. Имена этих чувашей: Кучай-бай, Кучат и Ахми - они считаются родоначальниками деревни Чирикеевой. Поселились они тремя гнёздами, которые потом разрослись в большую деревню, но во время пугачёвского бунта эта деревня была разорена бунтовщиками и сожжена почти до основания, а после уже с большим трудом возродилась… Время возникновения этой деревни неизвестно; предание говорит, что Кучай-бай, Кучат и Ахми умерли язычниками, а известно, что чуваши д. Чирикеевой одни из первых чувашей здешнего края были обращены в православие. Это было «ещё далеко до Пугачёва», - говорят местные старики». Что из приведённого предания было на самом деле, а чего не было? Что говорят по этому поводу жители нынешнего села Старые Чукалы - предстоит ещё выяснить.

Местные народные предания использует в своих книгах наш земляк - писатель С.Т. Аксаков.

Так, в «Семейной хронике» он пишет: «По преданию известно, что Моховые озёра (у села Аксаково - В.В.) были некогда глубокими лесными круглыми провалами с прозрачною, холодною, как лёд, водою и топкими берегами, что никто не смел близко подходить к ним ни в какое время, кроме зимы, что будто бы берега опускались и поглощали дерзкого нарушителя неприкосновенного царства водяных червей. Но человек - заклятый и торжествующий изменитель лица природы! Старинному преданию, не подтверждаемому новыми событиями, перестали верить, и Моховые озёра мало-помалу, от мочки коноплей у берегов и от пригона стад на водопой, позасорились, с краёв обмелели и даже обсохли от вырубки кругом леса; потом заплыли толстою землянистою пеленой, которая поросла мохом и скрепилась жилообразными корнями болотных трав, покрылась кочками, кустами и даже сосновым лесом, уже довольно крупным; один провал затянуло совсем, а на другом остались два глубокие, огромные окна, к которым и теперь страшно подходить с непривычки, потому что земля, со всеми болотными травами, кочками, кустами и мелким лесом, опускается и поднимается под ногами, как зыбкая волна».

«Из-под Моховых озёр», по свидетельству писателя, вытекала «прекрасная речка Майна… да сверх того вдоль всего селения тянулось хотя не широкое, но длинное, светлое и в середине глубокое озеро, дно которого состояло из белого песка; из этого озера даже бежал ручей, называвшийся Белый ключ. Так было в старину, давно, правда, очень давно».

Но со временем, заключает С.Т. Аксаков рассказ о предании, речка Майна поникла, а озеро «превратилось в грязную вонючую лужу; песчаное дно, на сажень и более, затянуло тиной и всякой дрянью крестьянских дворов; Белого ключа давно и следов нет, скоро не будет о нём и памяти».

Бытовала в наших краях легенда, согласно которой давным-давно в парке села Аксаково рос цветок редкостной красоты, называемый «аленьким цветочком», который будто бы послужил основой для замечательной сказки с одноимённым названием, известной всему миру. Эту сказку С.Т. Аксаков, по его словам, слышал «в продолжение нескольких годов не один десяток раз» от ключницы Пелагеи, «которая была великая мастерица сказывать сказки и которую даже покойный дедушка любил слушать». Выучив её наизусть ещё в детстве, писатель в зрелые годы восстановил её и опубликовал под названием «Аленький цветочек. (Сказка ключницы Пелагеи)». Рос ли на самом деле такой цветок в парке аксаковского имения или нет - сказать трудно. А вот в личность ключницы Пелагеи хочется верить, учитывая, что свою книгу «Детские годы Багрова - внука» С.Т. Аксаков писал «с возможною точностью». Можно также предположить, что дед писателя забрал её с собой при переселении из Старого Аксакова в Новое Аксаково, отдавая тем самым дань её необыкновенному таланту сказочницы. Разве невозможно такое?

Известным собирателем русского фольклора Д.Н. Садовниковым было записано и опубликовано в сборнике «Сказки и предания Самарского края» (Санкт-Петербург, 1884) историческое предание «Как мужик клад нашёл», перепечатанное В.Ф. Шевченко в книге «Симбирск и его прошлое» (Ульяновск, 1993, стр. 73). Оно небольшое по объёму и имеет прямое отношение к Майнскому району, поэтому приведём его полностью.

Как мужик клад нашёл

Недалеко от Тагая Симбирской губернии мужик раз лошадь искал. Шёл, шёл, доходит до крутой горы. Видит: в ней дверь; он вошёл. В первой комнате все лодки с золотом; пошёл дальше (а комнат много), в последней комнате стол накрыт, а за ним сидит немая девица. На столе - вино и закуска. Вот он подошёл, взял золотую чарку, налил вина и выпил; кубок - за пазуху и во все места золота из лодок насыпал. Выходит, а над дверями серебряные наборные уздечки висят. Он взял одну.

Как только вышел, напал на него конный народ, вроде казаков, избили его и отняли деньги. Уцелел один кубок да несколько золотых. Принёс он кубок к тагайскому попу и рассказал всё. На кубке был вензель Петров и на деньгах тоже. Позже всё это у судейских пропало».

Уж не о подлесненском ли древнем городке идёт речь в этом предании? Или о земляной насыпи в одной версте от села Опалихи, называемой «Кладушки»? Как пишет П.Л. Мартынов, «по местному преданию» в ней хранился клад. Краевед предполагал, что насыпь (высотой - 2 сажени, шириной - 15 и длиной - 30 саженей) является остатком «доисторических сооружений», а ямы на ней - «следы кладоискателей и напоминают время, когда при царе Иоанне Грозном клады сдавались для раскопки желающим, из трети найденного» (П.Л. Мартынов. Остатки старины, сохранившиеся в Симбирском уезде» (Симбирск, 1896, стр. 4-5).

В сёлах Тагай и Подлесное сохранилось ещё несколько легенд. Одна из них о кладе или овраге Стеньки Разина в ближайшем лесном глубоком ущелье. Вот её краткое изложение. В 1670 году брал Стенька город Симбирск, да не взял. И побежал от царёва войска Стенькин атаманец Максим Осипов со своим отрядом, и укрылись разбойнички в глухом лесу, аккурат вёрстах в трёх от Подлесной слободы. А в глубоком овраге надумали они спрятать злато-серебро, что по дворянским усадьбам награбили. Атаманец сундук запер, ключ у него в руках остался, а был атаман-то раненый и пока разбойники пошли сундук закапывать, прилёг он под деревом, и сморило его забытьё. А на дереве сидел молодой воронёнок, увидал блестевший ключ, слетел, схватил в клюв, и не успел атаман казацкой саблей взмахнуть, а воронёнка и следа уж нет. Тогда в великой печали проговорил атаман заговор на неоткрытие замка, чтобы, пока не сыщется ключ, никому клад не открывался. Бывал в этом ущелье и Стенька Разин, и Емелька Пугачев. «Легенда - легендой, - пишет «Наша газета», впервые опубликовав её, - но и в наше время немало сыскивалось охотников до разинского клада. Полно народу в том овраге перебывало. Всё ущелье вдоль и поперёк изрыли, тщетно пытаясь найти сундук. Не нашли».

Действительно, был у С.Т. Разина такой атаман Осипов, и приходилось ему бывать с отрядом под Тагаем, но на этом достоверность этой легенды и завершается.

Или вот ещё одна легенда здешних мест - об Иванове ущелье. Когда-то давно в нём накануне свадьбы разбился насмерть молодой крестьянин по имени Иван. Его невеста всё ходила к ущелью плакать, пока от греха подальше её не выдали замуж в другое село. А местные молодухи клялись-божились, что боязно и подойти к тому ущелью близко: слышится оттуда голос Иванов и зовёт он Лушу, невесту свою. Может, это всего лишь ветер в вершинах сосен шумит, а может, и не ветер…

В селе Карлинское, за рекой Вязовка, тянется гряда холмов. Что удивительно, каждая гора здесь имеет особое название и своё предание. Например, «Софьина гора» или «Софьюшка» связана с легендой о красавице-девице Софье, местной жительнице, которая однажды ушла искать своего любимого - казака, когда того вместе с другими здешними казаками отправили воевать под Азов.

«Всё село видело, - рассказывал учитель - краевед К.А. Селиванов, - как поднялась Софья на гору и исчезла за ней, больше её никогда никто не видел. А гору назвали её именем».

Легенда подтверждает тот факт, что в 17 веке в Карлинской слободе жили казаки и что их в самом начале 18-го столетия по указу Петра I отправили на царскую службу под Азов. Возможно, что и красавица Софья была реальной личностью, чья судьба надолго осталась в памяти карлинцев и была запечатлена в местной легенде.

Имеют собственные предания некоторые родники в районе. Так, расположенный в пойме реки Гуща у села Загоскино родник издавна называется Гремячим. Легенда говорит о том, что он забил из земли от сильного удара молнии и стал местом паломничества в Крещенский праздник и в Ильин день. Родниковая вода содержит большое количество ионов серебра, может храниться многие месяцы в закрытых сосудах и восстанавливает физические и душевные силы. Летом 2009 года Гремячий родник по инициативе председателя аграрного комитета Государственной Думы России, уроженца села В.П. Денисова, был освящён.

Много бытует народных преданий в Майнском районе. Они часть нашей истории, поэтому их нужно знать и сохранять для потомков. Впрочем, за последние годы приходилось слышать и о преданиях явно надуманных, анекдотических, наподобие того, как кто-то когда-то видел на перроне железнодорожного вокзала в Майне одиноко прогуливающегося… Ленина. Это уже из области кем-то в шутку пущенной фантастики и ни в какие ворота не лезет. Даже говорить о таких «народных преданиях» не приходится.

Из книги «Страницы истории Майнского района Ульяновской области» (В.К. Воробьев)

Рецензент – В.А. Перфилов, заместитель директора ОГУК «Ленинский мемориал», кандидат исторических наук, Заслуженный работник культуры Российской Федерации

В авторской редакции

Научно-популярное издание. Книга издана на личные средства советника губернатора Ульяновской области С.А. Давыдова в память о маме Валентине Николаевне Шубенковой.

Ульяновск. Издательство Государственная корпорация СМИ «Медиа 73». 2011